Загадочная птица - Страница 48

И никто особо не озаботился, когда на утро экипаж отъехал, повернув к Лондону. То есть в ту сторону, откуда прибыл.

Она знала с самого начала, что они себя обманывают. Их попытки отрепетировать маскарад заканчивались успехом, поскольку окружающие были не слишком внимательны. Они выезжали таким образом еще несколько раз с одинаковым результатом. Вероятно, на корабле по пути на Мадейру все сойдет благополучно. Пассажир, сидящий тихо в своей каюте, — явление обычное. Да там никто особенно не приглядывается. Не до этого. Мисс Браун не нужно ни с кем разговаривать. Попросит принести еду, еще что-нибудь, и все. Банкс заверил, что команда не проявляет к пассажирам любопытства. Для них главное, чтобы ты оплатил проезд и не доставлял неприятностей. Тем более что большинство пассажиров будут мучиться морской болезнью. Команда к этому привыкла.

Но она знала, что на Мадейре все будет иначе. Банкс даст ей рекомендательное письмо в Английский Дом, где останавливаются англичане, и уж тут не преминут поинтересоваться гостем. Даже если она станет проводить все дни, собирая на холмах гербарий, избежать расспросов не удастся. Мисс Браун уже сейчас трепетала при мысли о позоре и унижении в случае разоблачения. И все же, что страшного случится? Защищенная рекомендательным письмом, она, наверное, может не бояться публичного разоблачения. Если и догадаются, то ей ничего не скажут, а станут судачить между собой. Это неприятно, но пусть судачат. В случае полного провала возвратится в Лондон первым же кораблем. Репутация Банкса не пострадает. Зато она увидит столько нового, получит незабываемые впечатления, сделает массу рисунков!

Но если ее не разоблачат на Мадейре, то на корабле «Резолюция» — обязательно. Одурачить Кука не удастся. Банкс всегда восхищался его проницательностью. Итак, капитан непременно узнает правду, и что тогда? Если это случится в самом начале, у нее будет возможность, краснея, незаметно исчезнуть с корабля, оставив Джозефа объясняться. Он что-нибудь придумает, они с капитаном посмеются, и к концу трехгодичного плавания все забудут. А если такое случится позднее, в открытом море? Можно ли после этого нормально существовать на судне? Конфуз, унижение и все прочее, но она будет там, когда корабль пересечет экватор, зайдет в Рио-де-Жанейро. Даже если Кук в порту потребует покинуть корабль, все увиденное уже будет при ней. Осуществится то, о чем она никогда не осмеливалась даже мечтать.

Имелось еще обстоятельство, которое приводило мисс Браун в трепет, о чем она не признавалась Банксу. Ей предстояло путешествовать одной. Без сопровождения. Она будет вынуждена во всем полагаться только на себя. О такой независимости ни одна женщина в ее мире никогда не помышляла. Одна мысль, что подобное возможно, вызывала в ней бурю волнения. В случае разоблачения ее ждут насмешки, презрение, но так или иначе жить с этим можно. После возвращения со временем все неприятное изгладится из памяти, останется лишь то, чего она достигла.

Банкс о вероятности провала пока не задумывался. Это опасно — любить и быть оптимистом. Он по-прежнему был слегка опьянен успехом и знал, что его план сработает, потому что он заставит его сработать. Главное — действовать решительно. Но даже у него возникали моменты, когда неожиданно становилось тревожно. Банкс иногда просыпался ночью в панике, что ее нет рядом. Затем долго лежал и смотрел на нее спящую, свернувшуюся под одеялом, прислушивался к дыханию, легкому, едва ощутимому. В такие моменты в нем пробуждалась необычайная нежность, и мысль о задуманной авантюре казалась в лучшем случае смехотворной. Отправляться ей одной в такую даль — немыслимое безрассудство, на которое она решается под его давлением, из-за его эгоизма. Банкс давал себе клятву, что утром отменит все планы. Но потом, проснувшись, возбужденный близостью ее тела, забывал ночные страхи и вспоминал, какая мисс Браун смелая, дерзкая, особенная, не похожая ни на одну женщину. Начинал гордиться, что она согласилась пойти на такой риск.

С наступлением весны Банкса захватили дела. В этот раз подготовка к путешествию осложнялась тем, что его осаждали бесконечные ботаники, таксидермисты, философы, священники, часовщики, лавочники, изобретатели, художники, спекулянты, торговцы, портные, нищие и оптимистичные отпрыски различных благородных семей. Каждый горел нетерпением завести знакомство, намекнуть на какие-то замыслы, предложить совет, подробно рассказать о своих талантах и обязательно что-нибудь попросить. Но самым скверным являлось то, что его планы по обустройству группы на борту оказались под угрозой срыва.

Неожиданно на его пути встал Кук. Для первого путешествия капитан выбрал корабль-угольщик, приземистый, с округлым дном. Судно медленное, зато устойчивое. «Эндевур» им хорошо послужил, но Банкс надеялся, что для второго путешествия капитан Кук выберет больший корабль. Адмиралтейство было готово на это согласиться, если капитан пожелает. Банкс запросил больше кают для группы и еще одну рядом со своей для личного живописца. Однако, к его смятению, капитан Кук отказался от фрегата и настоял на угольщике. Команда его выбор поддержала. Расстроенный этим решением, Банкс стал засыпать адмиралтейство раздраженными письмами, аргументируя свои потребности в помещениях для группы. В адмиралтействе к Банксу относились с большим уважением и решили сделать на корабле-угольщике «Резолюция» необходимые надстройки. В конце концов Банкс свои каюты получил.

Казалось, можно радоваться победе, но он по-прежнему чувствовал себя уязвленным. Ведь его рекомендации выбрать для путешествия большее судно не учли. Хуже того, это привело к конфликту с Куком, с человеком, которого он уважал и с кем прежде у него не возникало разногласий. Это поколебало уверенность Банкса в том, отнесется ли терпимо капитан Кук к появлению на борту еще одного пассажира. Меряя шагами комнату в доме на Нью-Берлингтон-стрит, Банкс пытался понять истинные причины своего гнева. Суровый, но справедливый, безукоризненно честный капитан, выходец из Йоркшира, обладал множеством достоинств, которыми Банкс не уставал восхищаться. Мысль, что он вознамерился в лучшем случае обмануть Кука, а в худшем — поставить его в неловкое положение, была не из приятных. Капитан Кук считался идеалом благородства, Банкс всегда стремился подражать ему, а намерение тайно провести на корабль свою возлюбленную можно было расценить как бесчестный поступок. Банкс чувствовал себя виноватым и не мог с этим примириться. Его начали раздражать достоинства капитана Кука. Их конфликт обострялся.